Глюк’oZa - девчонка-хулиганка

Она не очень хорошо училась в школе, убегала из дома, ее чуть было не поставили на учет в детскую комнату милиции. А в 16 она уже стала суперзвездой! Певица Глюк’oZa — Наташа Чистякова-Ионова, рассказала о своем детстве и о том, как трудный ребенок превратился в верную жену и заботливую мать двоих детей

Наташа, существует мнение, что наше детство во многом определяет будущее. А твое сложно назвать безоблачным…

Глюк’oZa: Я действительно была неугомонным ребенком с большим запасом энергии, которую в постсоветском пространстве просто некуда было выплеснуть. Это сейчас у детей плотный график — и это хорошо, так ребенку даже проще жить. А тогда мы были предоставлены сами себе. И нужно было придумывать, чем заняться. Сигареты, наркотики — в нашей дворовой тусовке считалось, что нужно все попробовать. Это же круто! Так же как у современных детей круто быть в теме и иметь самый современный гаджет. Мы просто познавали мир.

Да так, что ты даже попала в милицию?

Глюк’oZa: Однажды мы с друзьями обворовали ветеринарную аптеку, хотя ни у кого из нас не было домашних животных. Это был вызов: справимся или не справимся, засекут или нет. Засекли. Отвезли в милицию, хотели поставить на учет. Но потом посмотрели на нас и отпустили. Потому что по натуре мы были добрыми, а во всех наших хулиганских вылазках и проделках не было желания нажиться или разгромить все вокруг. А в другой раз мы залезли в подвал дома, а выбраться оттуда смогли только благодаря управляющему, который, к счастью, не сдал нас правоохранительным органам. Все было на грани. Но мы как-то умудрялись выходить сухими из воды. За что большое спасибо моей бабушке, она научила меня разговаривать с людьми и быть более открытой. Это умение помогает мне и сейчас.

И при этом ты еще умудрялась учиться в музыкальной школе, ходить на балет и в кружок по шахматам…

Глюк’oZa: А еще бегала по кастингам (улыбается). И если в кружках меня хватало на пару занятий, то актерством я просто горела. Здесь можно было выразить себя и быть не как все. Бабушка меня в этом поддерживала, записывала меня на все просмотры, стояла со мной в очередях и очень за меня болела. Вообще она никогда не сопротивлялась моему желанию себя показать. Когда мы выезжали к родственникам на дачу, где нас с сестрой ждали колорадские жуки и непрополотые грядки, наши роли распределялись так: Саша работает, я развлекаю. Ей было комфортно и весело. А я спокойно оставалась белоручкой. От родителей, конечно, потом влетало, и приходилось возвращаться к тяпке.

Ты стала знаменитой в 16 лет благодаря таланту и прозорливости Макса Фадеева. А до этого успела сняться в клипах Юры Шатунова и группы «7Б». И, говорят, даже стала любимицей «папы» «Ералаша» Бориса Грачевского. А насколько новый статус поменял тебя саму?

Глюк’oZa: Ну, любимицей — сильно преувеличено, конечно (улыбается). Так случайно вышло, что моя первая роль в «Ералаше» оказалась главной. Я гуляла по ВДНХ, когда ко мне подошла женщина с предложением поучаствовать в съемках эпизода. А я же уже в теме, уже опытная (смеется). В общем, выучила и свою роль, и роль главной героини — я должна была сыграть ее подружку. Когда объявили: «Мотор!», — моя партнерша стушевалась. Я проявила инициативу, и нас поменяли местами. Как потом мне рассказывали, именно за эту инициативность, а еще за бушующую энергию меня и отметил Грачевский. А что касается перемен, мне всегда нравилось сниматься. Но не ради выпендрежа перед одноклассниками. Круг моих друзей остался прежним, а вот времени шарахаться по дворам стало меньше. Ну и к работе я относилась очень серьезно: считала, что просто не имею права здесь кого-то подвести.

Но звездой-то себя уже ощутила?

Глюк’oZa: Конечно, я гордилась собой. Хотя самооценка у меня еще долго была на очень низком уровне. И изменилась, лишь когда в моей жизни появился Саша (Александр Чистяков, муж Наташи. — Прим. ред.). До этого я всегда казалась себе гадким утенком. Была угловатой, пацанистой — это накладывало свой отпечаток. А парни же любят других — девчонок с кудрями, играющих в куклы. Я всегда пользовалась повышенным вниманием со стороны мальчишек, но мне казалось, что я просто классная пацанка — могу, как мальчишки, бегать по гаражам, разбить коленку. Шрамов на моем теле просто не сосчитать! Но с появлением Саши я поняла, что можно быть другой: красиво краситься, делать прически и, что главное, знать во всем меру. Когда мы только познакомились, я носила исключительно кеды, красила волосы ядреным белым и все время думала, что бы в себе еще улучшить (смеется).

Тебе было 15, когда ты подписала контракт с Максимом Фадеевым. Как родители отпустили тебя во взрослую жизнь?

Глюк’oZa: Помню, как сидим у него в кабинете, обсуждаем бизнес-дела, я со взрослым видом читаю договор (мне же уже 15!): «Ага, вот это — да, это — да. А еще пачку сигарет и мороженое!» Макс и сейчас со смехом вспоминает этот пунктик. Это соединение ребенка и взрослого во мне до сих пор. Что касается родителей, то это был вопрос доверия. И к Максу, и ко мне. У меня с родителями всегда были очень близкие отношения. Я никогда не скрывала, если плохо училась, получала двойки. Ничего не стеснялась. У меня была подружка в школе, которая забеременела. И она до восьмого месяца скрывала живот, боялась рассказать. Для меня такое непонятно, я бы сразу сообщила маме. И она бы поняла. Вот эту открытость, эту честность я сейчас стараюсь сохранить и в отношении собственных детей.

У твоих дочерей совсем другое детство. Есть мнение, что в обстановке, где все есть, дети вырастают в тех, кому ничего не надо...

Глюк’oZa: Когда в семье достаток, очень сложно научить ребенка ценить его. Поэтому в воспитании мы придерживаемся такого правила: несмотря на то что у нас в доме есть человек, который может и приготовить, и посуду потом помыть, дети все это должны уметь делать сами, чтобы не думали, что они какие-то князья (смеется). Но самое главное, мы объясняем дочерям, что обеспеченные родители — это не их достоинство. И что они не могут распоряжаться достатком так, как своим собственным. Всему есть цена. Да, детей, безусловно, балуют, дарят подарки, но только если для этого есть повод. Дети не получают то, что им хочется, по первому требованию.

А свои какие-то черты в дочерях узнаешь?

Глюк’oZa: Конечно. Однажды Лида ушла из дома — папа не разрешил ехать к друзьям из-за несделанных уроков. Побродила-побродила вокруг дома — кругом же заборы — и вернулась (улыбается). Я тоже уходила из дома, но по более серьезной причине. Родители решили расстаться, и я в знак протеста собрала вещички, села с друзьями в поезд до Талдома. Три дня мы жили на какой-то старой даче, питались одним хлебом. А когда я вернулась домой, родители не ругали, а смеялись и плакали, что я жива и здорова. Надеюсь, у моих дочерей просто не будет таких поводов, по которым я в свое время пускалась во все тяжкие (смеется).

Текст: Елена Редреева